Масла было не менее двухсот пятидесяти граммов!
– Раненые получают дополнительный паек. А ты получаешь дополнительно дополнительный паек.
– Как дополнительно дополнительный морфий? – усмехнулся он.
– Угу. Тебе нужно скорее поправляться.
Каждый раз, когда она подносила ложку к его рту, Александр глубоко вдыхал, пытаясь уловить ее аромат за запахом щей.
– Ты сама ела?
Татьяна пожала плечами.
– У кого есть время на еду? – жизнерадостно отмахнулась она, подвигая ближе стул.
– Как, по-твоему, другие пациенты станут возражать, если моя сестричка меня поцелует?
– Разумеется, – поспешно заверила она, отодвигаясь. – Посчитают, что я раздаю поцелуи направо-налево.
Александр огляделся.
У другой стены лежал умирающий безногий солдат. Ему уже ничто не поможет. Сосед, тот, что под кислородной палаткой, боролся за каждый вздох. Как Маразов.
– Что это с ним?
– Николай Успенский? Он потерял легкое. – Татьяна откашлялась. – Ничего, поправится. Его жена живет в соседней деревне. Постоянно присылает ему лук.
– Лук?
– Больше у них ничего нет. Все сожрала война.
– Таня, – тихо начал он, – Инна говорила, что мне делали переливание. Я очень тяже…
– И ты поправишься, – поспешно заверила Татьяна. – Потерял немного крови, вот и все. Слушай. Слушай внимательно…
– Почему ты не со мной весь день? Почему не ты моя медсестра?
– Погоди, два дня назад ты велел мне убираться, а теперь хочешь, чтобы я не уходила.
– Именно.
– Но, милый, – прошептала она, – он здесь постоянно. Ты что, не слышишь? Должна же быть профессиональная этика! Инна – прекрасная медсестра и очень хорошо ухаживает за тяжелоранеными. Скоро тебе будет лучше, и мы переведем тебя в палату выздоравливающих.
– Ты там работаешь? Через неделю мне станет лучше.
– Нет, Шура, не там.
– А где?
– Шура, да угомонись же ты! Я должна поговорить с тобой, а ты все время меня перебиваешь.
– Не буду. Если станешь держать мою руку под одеялом.
Татьяна сунула руку под одеяло и сжала его пальцы своими, неправдоподобно тоненькими.
– Будь я сильнее, выше ростом, я бы подняла тебя и сама унесла со льда, – тихо выговорила она.
Александр стиснул ее ладошку.