– Мехлис – член военсовета фронта, – объяснил Дмитрий, понизив голос. – В приятельских отношениях с самим Берией!
Когда-то Татьяна боялась бомбежек, голода и смерти. Еще раньше боялась заблудиться в лесу. Боялась людей, которые могут причинить ей зло просто так. Из желания причинить зло. Ранить. Обидеть.
Это зло было средством и целью.
Сегодня Татьяна не боялась за себя.
Но, изучая потасканное, порочное, зловеще-многозначительное лицо Дмитрия, она боялась за Александра.
До сегодняшнего вечера она мучилась сознанием, что нарушила клятву, данную мужу, и уехала из Лазарева. Но теперь прониклась убеждением, что не просто нужна Александру. Что он нуждается в ней куда больше, чем она предполагала.
Кто-то должен защитить Александра… не просто от шальной пули или случайного осколка, но и от предательства. Намеренного и подлого.
Татьяна продолжала изучать Дмитрия. Не двигаясь. Не мигая. Не дрогнув.
И очнулась, только когда он отставил чашку и подвинулся к ней.
– Что ты делаешь?
– Вижу, Таня, ты уже не ребенок.
Она не шевельнулась, хотя он был уже совсем близко.
– Твои соседи говорят, что ты целыми днями торчишь в больнице, должно быть, влюбилась в одного из докторов. Это правда?
– Раз мои соседи так сказали, значит, все чистая правда. Коммунисты не лгут.
Дмитрий кивнул и подвинулся еще на несколько сантиметров.
– Что это с тобой? – бросила Татьяна, вскакивая. – Послушай, уже поздно.
– Брось, Таня. Я одинок. Ты одинока. Я ненавижу свою жизнь, каждую прожитую минуту. Неужели ты никогда не испытываешь ничего подобного?
«Только сегодня», – подумала Татьяна.
– Нет, Дима. Никогда. У меня нормальная жизнь, особенно учитывая все, что случилось прошлой зимой. Я работаю, в больнице меня ценят, пациентам я нужна. Я выжила. Я не голодаю.
– Таня, но ты так одинока…
– Почему? Я постоянно окружена людьми. И, как ты сам сказал, влюбилась в доктора. Так что давай оставим эту тему. Уже поздно.
Он встал и шагнул к ней. Татьяна предостерегающе выставила руки.
– Дмитрий, все кончено. Я для тебя не единственная. Сколько ты знаешь меня, столько пытаешься настоять на своем. Почему?
Дмитрий весело рассмеялся:
– А может, я надеялся, дорогая Танюша, что любовь порядочной молодой женщины вроде тебя исправит повесу вроде меня?
Татьяна ответила ледяным взглядом:
– Рада слышать, что ты не считаешь себя неисправимым.
Он снова рассмеялся:
– К сожалению, ничего не выйдет. Потому что мне не дано испытать любовь порядочной молодой женщины вроде тебя.
Он вдруг перестал смеяться и вскинул голову: