🕮 Читать книгу «Медный всадник» онлайн

Татьяна кивнула и отодвинула дедушкин диван настолько, чтобы между ним и стеной поместилась маленькая раскладушка Паши.

Стена в самом деле оказалась теплой.

Татьяна накрылась пальто и тремя одеялами и проспала семнадцать часов. Проснувшись, она отправилась в жилищную комиссию исполкома сообщить о своем приезде и вновь прописаться.

– Зачем вы явились? – грубо спросила ее инспектор, выписывая продовольственные карточки. – Мы все еще в блокаде.

– Знаю. Но в больницах не хватает санитарок. Пока идет война, кто-то должен ухаживать за ранеными.

Женщина пожала плечами, не отрывая глаз от стола. Интересно, хоть кто-то в этом городе собирается поднять глаза и посмотреть на нее?

– Летом было лучше. Больше еды, – пробурчала женщина. – Сейчас картошки не достать.

– Ничего, – вздохнула Татьяна, корчась от боли при воспоминании о кухонном столе, который сколотил Александр… Тогда он предложил класть на него картошку.

Взяв карточки, она отправилась в Елисеевский гастроном на Невском. Вернуться в магазин на углу Фонтанки и Некрасова? С этим местом связано столько горьких воспоминаний! Хлеба, конечно, уже не было. Полки опустели. Зато на черном рынке она купила немного фасоли, луковицу, чуточку соевого масла и банку тушенки. Поскольку она еще не работала, ей полагалось триста пятьдесят граммов хлеба, но рабочим выдавалось по семьсот. Татьяна решила найти работу.

Зато буржуйку купить не удалось. Она побывала даже в Гостином дворе, но ничего не нашла. У нее оставалось три тысячи от денег Александра, и она с радостью истратила бы половину на буржуйку, но ничего не вышло. В воскресенье снова придется тащиться на толкучку.

Татьяна медленно пересекла Невский, прошла мимо гостиницы «Европейская», повернула на Михайловскую улицу, забрела в Итальянский садик и села на скамью, где когда-то Александр рассказывал ей об Америке.

И не двинулась с места даже после того, как началась бомбежка. Даже когда бомбы стали падать на Михайловскую и Невский. Как же рассердится Александр, когда узнает, что она здесь, думала Татьяна, встав и направляясь домой. Но главное, чтобы он был жив, пусть даже в ярости убьет ее! Она видела, каков Александр в гневе: последние несколько дней в Лазареве он не раз выходил из себя. Просто непонятно, каким образом ему удалось сохранить рассудок после того, как он покинул ее. Удалось ли?

Она вернулась в больницу на Греческой. И оказалась права. Больнице отчаянно требовались рабочие руки. Инспектор отдела кадров, увидев больничный штамп в паспорте, спросила, работала ли Татьяна медсестрой. Она не стала лгать. Ответила, что трудилась санитаркой, но быстро наберется опыта и вспомнит, чему ее учила Вера. И попросила направить ее в отделение для тяжелораненых. Ей выдали белый халат и велели подучиться у сестры Елизаветы, работавшей в первую девятичасовую смену. Ее сменила Мария. Татьяна проработала обе смены почти без перерыва. Обе сестры так и не подняли глаза на Татьяну. Только пациенты удостаивали ее взглядами.

Проработав две недели в две смены, Татьяна наконец получила право работать одна. В первый же выходной она набралась храбрости пойти в Павловские казармы.

Только одно было нужно ей – получить подтверждение, что Александр жив, и узнать, куда его отправили.

Часовой у ворот был ей незнаком, но охотно назвал себя и был рад помочь. Татьяна узнала, что его имя – Виктор Буренич. Сверившись со списком нарядов, он сказал, что Александра Белова нет в казармах. Она спросила, не знает ли он, где капитан. Часовой с улыбкой ответил, что ему не полагается знать такие вещи.

– Но он хотя бы жив?

Буренич пожал плечами.

Татьяна, затаив дыхание, поинтересовалась, жив ли Дмитрий Черненко.

Оказалось, что Черненко жив, но в гарнизоне его нет, поскольку его перевели в ОРС, поручили снабжение продуктами и он постоянно приезжает и уезжает.

– А Анатолий Маразов?

К счастью, Маразов оказался на месте и через несколько минут подошел к воротам.

– Татьяна! – обрадованно воскликнул он. – Какой сюрприз! Александр говорил, что вы вместе с сестрой эвакуировались. Слышал о вашей сестре. Мне очень жаль.

– Спасибо, лейтенант, – обронила она, чувствуя, как саднит глаза от слез. Но дышать стало легче. Если Маразов вот так, небрежно, между делом, упоминает Александра, значит, все в порядке.

– Не хотел расстраивать вас, Таня, – покачал головой Маразов.

– Нет-нет, я не расстроилась, – пробормотала Татьяна.

Они загораживали проход, и Маразов, заметив это, предложил немного прогуляться.

– У меня есть несколько минут, – добавил он.

Они медленно побрели к Дворцовой площади.

– Вы здесь, чтобы повидаться с Дмитрием? Он больше не в моем взводе.