Преодолев свою застенчивость, Татьяна встала на колени перед Александром и нежно сжала его ладонями.
– Неужели все мужчины так красивы? Или ты один?
– Разумеется, я один. Все остальные – отвратительны, – широко улыбнулся Александр, поднимая ее. – Пол слишком твердый.
– А в Америке бывают ковры?
– Еще какие! От стены до стены.
– Дай-ка мне подушку, Шура, – шепнула она.
Они все-таки пошли ужинать к Наире. Татьяна готовила, пока Александр чинил сломанный забор. Появились Вова и Зоя, очевидно, сбитые с толку жестоким ударом судьбы, разрушившим их надежды и позволившим маленькой, непритязательной, невинной Тане стать женой офицера.
Татьяна заметила, что все наблюдают за каждым их движением и каждым словом. Поэтому, накладывая еду Александру, она старалась не смотреть на него: все тело пульсировало сладостными воспоминаниями, и она боялась, что присутствующие это поймут.
После ужина Александр не просил никого помочь ей. Сам принялся убирать со стола, а когда они мыли посуду, повернул ее лицом к себе и сказал:
– Таня, никогда больше не отворачивайся от меня. Теперь ты моя, и каждый раз, глядя на тебя, я должен видеть это в твоих глазах.
Татьяна обожающе уставилась на него.
– Именно так, – шепнул он, целуя ее. Их руки переплелись в теплой мыльной воде.
На следующий, безмятежный, день Александр, обнаженный до пояса и босой, возился с ведрами, а Татьяна нетерпеливо подпрыгивала рядом, требуя объяснить, что все это значит. Только сейчас до него дошло, что она не слишком любит сюрпризы. Ей хотелось знать все сразу и с самого начала. Наконец ему пришлось встать, взять ее за плечи и увести, попросив при этом пойти и чем-нибудь заняться: английским, чтением, стряпней – словом, чем угодно, лишь бы не приставать к нему в течение двадцати минут.
Бесполезно. Татьяна переминалась с ноги на ногу, то и дело перегибаясь через его плечо, чтобы лучше видеть.
Александр положил в маленькое ведерко молоко, сливки, сахар и яйца и быстро смешал.
Татьяна подняла блузку и потерлась грудями о его голую спину.
– Хм-м-м, – рассеянно пробормотал он, – хорошо бы еще сюда немного черники.
Татьяна, радуясь, что может помочь, помчалась собирать ягоды. Наполнив большее ведро льдом и каменной солью, Александр вставил туда маленькое и стал размешивать его содержимое длинной мутовкой.
– Что ты делаешь? Ну же, я больше не могу.
– Скоро узнаешь.
– Когда? Только скажи когда!
– Ты невозможна. Через полчаса. Можешь подождать полчаса?
– Полчаса? Целых полчаса? – сгорала от любопытства Татьяна.
– Спасу от тебя нет, – улыбнулся он. – Слушай, не мешай мне. Приходи через полчаса.
Татьяна принялась кружить по поляне. Она была безумно счастлива.
Безгранично, бесконечно счастлива.
– Шура, смотри!
Она сделала колесо и отжалась от земли на одной руке.
– Да, солнышко, смотрю.
Время тянулось ужасно медленно.