– Только не останавливайся! Умоляю…
– Нет? – спросил Александр и замер.
– Что ты делаешь? – спросила она, открывая глаза. – Я же сказала, не останавливайся.
– Хочу слышать, как ты снова застонешь и будешь заклинать меня не останавливаться.
– Пожалуйста, – прошептала она, вжимаясь в него бедрами.
– Нет, Шура, нет? Или да, Шура, да?
– Да, Шура, да, заклинаю тебя… не останавливайся.
Александр начал медленно двигаться, проникая в нее все глубже.
Она охнула.
– Вот так?
Она не могла говорить.
– Или…
Быстрее и быстрее. Она закричала.
– Таня… так хорошо?
– Так хорошо.
– А как ты еще хочешь?
– Как угодно.
Ее руки судорожно сомкнулись на его спине.
– Стони для меня, Таня, – бормотал Александр, меняя ритм и скорость. – Ну же… стони для меня.
Дважды просить не пришлось.
– Не останавливайся, Шура, – беспомощно повторила она.
– Не буду.
Он не останавливался, пока Татьяна не ощутила, как ее тело застыло и тут же взорвалось бурей конвульсий. Потекла раскаленная лава. Неизвестно, сколько времени прошло, прежде чем она перестала стонать и вздрагивать.
– Что это было? – пролепетала она, еще не отдышавшись.
– Моя Таня наконец поняла, какое это счастье любить друг друга. Это была… разрядка, – объяснил он, прижавшись к ней щекой.
Татьяна прильнула к нему и прошептала сквозь слезы радости:
– О господи, Шура…
– Сколько мы здесь пробыли?
– Не знаю. Несколько минут?
– Где твои «точные» часы?