– Вот как? – бросил Александр, беря Татьяну за руку. – Таня сегодня не сможет прийти. Счастливо оставаться.
Они побежали к реке. Татьяна даже не оглянулась.
– Куда мы идем?
– В твой дом.
– Почему туда? Там такая грязь!..
– Посмотрим, что можно сделать.
– И вчера мы там едва не подрались.
– Не то. Знаешь, что вчера было между нами?
Татьяна знала. И поэтому не ответила, только сильнее сжала его пальцы.
Когда они добрались до поляны, Татьяна вошла в избу, пустую, но на удивление чистую. Там была всего одна комната с четырьмя окошками и огромной русской печью, занявшей половину помещения. Никакой мебели не оказалось, но пол и окна были вымыты, и даже марлевые занавески выстираны и высушены. Плесенью больше не пахло.
Татьяна выглянула в окно. Во дворе Александр ставил палатку. Она положила руку на сердце и велела себе успокоиться.
Спустившись с крыльца, она принялась собирать хворост, на случай если он захочет разжечь огонь. Страх и любовь одолевали ее. Она медленно побрела к песчаному берегу, сбросила тапочки и сунула ноги в прохладную воду. Сейчас ей лучше держаться подальше от Александра, но, может, позже они искупаются.
– Берегись! – услышала она.
Александр в одних трусах промчался мимо и нырнул с берега.
– Хочешь ко мне? – крикнул он.
Не зная, как унять колотившееся сердце, она покачала головой:
– Вижу, ты здорово умеешь плавать!
Он перевернулся на спину и поднял голову:
– Еще бы! Давай наперегонки! Под водой! До другого берега!
Она наверняка улыбнулась бы и приняла вызов, если бы не дрожали руки от нервного напряжения.
Александр вышел, откидывая со лба прилипшие волосы. Кожа его влажно поблескивала. Он смеялся, и Татьяне показалось, что от него исходит некое сияние. Она не могла оторвать глаз от его великолепного, упругого тела. Мокрые трусы липли к нему…
Нет, она этого не вынесет.
– До чего же хорошо! – хмыкнул Александр, подходя к ней. – Пойдем искупаемся.
Татьяна покачала головой, пятясь к краю поляны на подгибавшихся ногах. Чтобы занять себя, она принялась срывать ягоды черники.
«Пожалуйста, успокойся, – повторяла она себе. – Пожалуйста».
– Тата, – тихо окликнул он из-за спины.
Она порывисто обернулась. Он вытирался. Она поднесла ему на ладони ягоды. Он снял их губами и, потянув ее за руку, заставил опуститься на траву.
– Радость моя, посиди немного, – попросил он, встав перед ней на колени и нежно целуя в губы.
Татьяна, едва дыша, гладила его руки.
– Тата… Танюша… – хрипло бормотал он, целуя ее пальцы и запястья.