– Просто слов нет. Где ты все это раздобыла?
– Сшила.
– Сама?
Татьяна пожала плечами.
– Мама научила. Это вовсе не трудно. Самым трудным было не ошибиться и вспомнить точно, насколько ты велик.
– По-моему, тебе это удалось, – протянул Александр. – Таня… Ты сшила это для меня?
– Я не знала, приедешь ли ты, но на всякий случай приготовилась. Чтобы у тебя было что-то удобное.
– Но где ты взяла полотно? – довольно улыбнулся он.
– Купила на толкучке. На те деньги, что лежали в твоей книге. И еще хватило на небольшие подарки для всех.
– Вот как? – поморщился он. – Включая Вову?
Татьяна виновато отвела глаза.
– Понятно, – процедил Александр, швырнув вещи в сундук. – Ты покупала Вове подарки на мои деньги?
– Только водку и папи…
– Татьяна… – Александр сцепил зубы. – Не здесь. Дай мне переодеться.
Она вышла, пока он переодевался в шаровары и белую рубашку, которая оказалась чуть тесна в груди, но в остальном сидела совсем неплохо.
Александр вышел на крыльцо, и старушки немедленно раскудахтались, восхищаясь, каким он стал красавчиком. Татьяна собрала его форму в корзину.
– Нужно было сделать чуть пошире. Но все равно тебе идет. Я не часто видела тебя в штатском.
Александр огляделся. Пошел уже второй день, а они по-прежнему окружены навязчивыми бабками, и он никак не выяснит, что тревожит ее. Не выскажет всего, что тревожит его. Не наглядится на ее белокурую красоту.
– Ты видела меня в штатском однажды, – напомнил он. – В Петергофе. Неужели забыла? Пойдем погуляем немного.
Он протянул руку.
Татьяна подошла к нему, но руки не взяла. Ему пришлось дотянуться до ее пальцев. Ее близость немного кружила голову.
– Покажи мне, где река.
– Можно подумать, ты не знаешь! Сам же вчера ходил!
Она отняла руку:
– Шура, я и вправду не могу. Нужно развесить вчерашнее белье и постирать сегодняшнее.
Он потянул ее за собой:
– Нет. Пошли!
– Говорю же, нет времени!
– Пошли!
– Шура, пожалуйста!