– Теперь меня вряд ли кто захочет коснуться. И тебя тоже.
– Эти дни кончатся.
– Да, и я вместе с ними.
Даша закашлялась.
– Не говори так!
– Таня, что ты собираешься делать, когда меня не станет? Будет легче жить?
– Боже, о чем ты! Ты моя сестра… – Татьяна заплакала бы, если бы остались слезы. – Я не ушла, не покинула тебя. Осталась рядом. Я не где-нибудь, а здесь. И ни за что тебя не брошу. И мы не умираем. Он тебя любит. – Она поспешно прижала руки к груди, чтобы заглушить протяжный стон.
– Может быть. Но хотела бы я, чтобы он питал ко мне хотя бы толику тех чувств, что испытывает к тебе!
Татьяна ничего не ответила. Она прислушивалась к потрескиванию огня, прикидывая, сколько еще осталось гореть ножке стула.
– Он не любит меня, – глухо повторила она, – иначе не собирался бы жениться на тебе.
– Лучше объясни, сколько еще времени ты хотела скрывать все это от меня?
«До конца».
– Мне нечего скрывать, Даша.
– О Таня… – Даша на миг смолкла. – Как это возможно, что в такое время, в полной тьме, почти на грани другого мира у тебя еще хватает энергии лгать, а у меня – сердиться? Я даже встать больше не могу. Но ложь и гнев… все еще живы.
– Вот и хорошо. Страсти продлевают жизнь. Ненавидь меня, если душе угодно! Ненавидь со всем пылом души.
– А мне стоит тебя ненавидеть? – Губы Даши едва двигались. – Для ненависти есть причина?
– Нет! – бросила Татьяна, поворачиваясь к стене.
Лги до конца.
Даша не встала и на следующий день. Пробовала, но не могла. Татьяна сняла с нее одеяла и пальто. Было девять утра, и девушки даже не услышали сирены восьмичасового налета.
Татьяне пришлось опять идти в магазин одной. Она доплелась туда к полудню и обнаружила, что хлеба нет. Сегодня его получили совсем мало, и уже к восьми очереди не было.
Напрасно было спрашивать, есть ли в продаже еще что-то. Полки были пусты. Татьяна ушла и направилась в единственное место, откуда ждала помощи. В казармы.
Подойдя к часовому, она спросила капитана Белова. Незнакомый солдат, которого она раньше не видела, просмотрел список нарядов.
– Да, капитан здесь. Но за ним некому пойти.
– Пожалуйста… Хлеба сегодня не было, а моя сестра…
– Здесь, по-вашему, что, магазин? Откуда капитан возьмет вам хлеб? Проваливайте отсюда.
– Моя сестра – его невеста, – пояснила Татьяна, не двигаясь.
– И что из того? Я вам не поп, так что нечего исповедоваться. Я здесь не для того поставлен.
– Как вас зовут?
– Старшина Карпов. Старшина, – подчеркнул он.
– Послушайте, старшина, я понимаю, что свой пост вы покинуть не можете. Тогда пропустите меня на базу. Я сама найду капитана.