– У вас все еще есть овсянка?
– Хм-м… знаешь, в последнее время все труднее и труднее бороться с их привычкой непрерывно жевать. Марина и бабушка просто ненасытны. По-моему, они едят сырую овсянку прямо из мешка.
– А ты, Тата? Тоже ешь сырую овсянку из мешка?
– Пока еще нет.
Она не призналась, с каким трудом удается держать себя в руках. Как она опускает лицо в мешок и вдыхает специфический, напоминающий запах плесени аромат, тоскуя по сахару, молоку и яйцам.
– А следовало бы, – заметил Александр.
Они медленно шли вдоль затянутой туманом Фонтанки. Почти совсем как их прогулка по набережной Обводного канала от Кировского к дому летом.
Сердце Татьяны ныло.
За три квартала от дома оба, не сговариваясь, замедлили шаг, остановились и прислонились к стене.
– Жаль, что здесь нет скамьи, – тихо вымолвила Татьяна.
– Маразов рассказал о твоем отце, – так же тихо ответил Александр.
Татьяна не ответила.
– Мне в самом деле очень жаль.
Пауза.
– Ты простишь меня?
– Тут нечего прощать.
– Всему виной моя беспомощность, – продолжал Александр, с мукой взирая на нее. – Страшно подумать, но я ничего не могу сделать, чтобы защитить тебя. Но я пытался. Пытался с самого начала. Помнишь Кировский?
Татьяна помнила.
– Тогда я хотел для тебя одного: чтобы ты покинула Ленинград. Но ничего не получилось. Даже от собственного отца я не смог тебя уберечь. – Он покачал головой. – Как твой лоб?
Теплые пальцы бережно обвели рубец.
– Заживает, – заверила Татьяна, отодвигаясь.
Александр отнял руку и укоризненно уставился на нее.
– Как Дмитрий? Ты что-нибудь знаешь о нем?
– Что я могу сказать? Когда в середине сентября я впервые отправился под Шлиссельбург, то предложил ему присоединиться ко мне, под моим командованием. Он отказался. Твердил, что там нас всех непременно убьют. Потом я вызвался вести батальон в Карелию, немного отодвинуть финнов. Дать возможность грузовикам беспрепятственно провозить продукты из Ладоги в Ленинград. Финны стояли слишком близко. Постоянные стычки между ними и пограничными войсками непременно приводили к гибели очередного несчастного водителя, пытавшегося провезти еду в город. Я второй раз предложил Дмитрию ехать со мной. Да, это опасно. Да, приходится вторгаться на вражескую территорию, но если все получится…
– Вы будете героями, – договорила Татьяна. – И что же? Получилось?
– Да, – тихо признался Александр.
Татьяна восхищенно воззрилась на него, надеясь, что он не прочтет по глазам, какие чувства ее обуревают.
– И ты добровольно пошел на такое?
– Да.
– Тебя по крайней мере повысили в чине?