– Работы по горло. Подавальщицей в столовой, в справочном, температуру мерить, да мало ли что!
Татьяна широко улыбнулась.
– Вот здорово! Только что делать с Кировским? Я должна вернуться и продолжать собирать танки, как только снимут гипс. Кстати, когда его снимут?
– Таня! Фронт подступил к Кировскому! – воскликнула Вера. – Какой там завод! Не настолько ты смелая! Вряд ли тебе придется там работать. Скорее уж сражаться! А к нам ты пришла как раз вовремя. Здесь всегда не хватает сестер и нянечек. Те, кто записался в ополчение, не вернулись. Не всем повезло, как тебе, и не у каждой есть знакомые офицеры.
Татьяна едва не провалилась под землю.
За ужином она радостно объявила семье, что нашла работу поближе к дому.
– Вот и хорошо! – обрадовался папа. – Наконец-то! По крайней мере сможешь там обедать.
– Но Татьяна еще не может работать, – запротестовал Александр. – Кость никогда не срастется, если она начнет бегать по всему госпиталю.
– Долго ей еще бездельничать и получать карточку иждивенки? – взорвался отец. – Не можем же мы ее кормить! Я слышал, что нормы опять понизят. Лучше все равно не будет.
– Я пойду работать, папа, – жизнерадостно заверила Татьяна. – И стану меньше есть, договорились?
Александр укоризненно уставился на нее, ковыряя вилкой в пюре.
Отец отшвырнул корку хлеба:
– Это все твои выходки! Вместо того чтобы уехать с бабушкой и дедушкой, ты сидишь тут и мало того что объедаешь нас, так еще и подвергаешься опасности, оставаясь в Ленинграде!
– Папа, о чем ты? – спросила Татьяна уже не так жизнерадостно и чуть громче, чем обычно говорила с отцом. – Как я могла уехать со сломанной ногой?
– Ладно, Таня, успокойся, – уговаривала Даша, кладя руку ей на плечо. – Хватит.
Теперь уже мама швырнула вилку:
– Если бы ты не натворила глупостей, то и нога осталась бы целой.
Татьяна сбросила руку сестры и повернулась к матери:
– Мама, не скажи ты, что лучше бы погибла я вместо Паши, может, я и не попыталась бы его найти ради вас!
Родители безмолвно смотрели на Татьяну. Остальные тоже словно онемели.
– Я никогда такого не говорила! – воскликнула мать, вставая. – Никогда.
– Но я тебя слышала!
– Никогда!
– Я слышала тебя! «Почему Господь не мог взять вместо него Таню»? Помнишь, мама? А ты, папа?
– Таня, брось, – дрожащим голосом произнесла Даша. – Они не это имели в виду.
– Успокойся, Танечка, – попросил Дмитрий, сжимая ладонь Татьяны. – Не стоит.
– Татьяна! – заорал отец. – Как ты смеешь говорить с нами таким тоном, когда сама во всем виновата?
Татьяна пыталась вдохнуть, но не могла. И успокоиться тоже.
– Сама? – взвизгнула она. – А не ты послал Пашу на смерть, а потом сидел и ничего не делал, чтобы вернуть его…
Отец вскочил и ударил ее по лицу с такой силой, что она мешком свалилась на стул. Александр едва успел оттолкнуть отца.