Вдруг свет в основном коридоре снова погас – детекторы перестали регистрировать движение. Адам и Йона стояли неподвижно, всматриваясь во мрак. Вдалеке на пол падало пятно слабого света. Свет шел из бокового прохода.
Свет исчез, потом вернулся. Тот же ритмический рисунок – три длинные вспышки, две короткие, три длинные.
Снова раздался странный грохот, сопровождаемый ударами по жестяной стене. Теперь он слышался гораздо ближе.
– Что будем делать? – спросил Адам.
Йона не успел ответить, как зажглись лампы в дальней секции главного прохода.
Посреди коридора стояла, покачиваясь, молодая женщина, одетая лишь в грязные спортивные штаны и стеганую куртку. Ноги босые, волосы свалялись.
Поперек живота женщина была обвязана стальным тросом, который уходил в боковой проход. Женщина сделала шаг вперед, и нить металлически засвистела, касаясь жестяных стен.
Правая рука женщины странно пошевелилась – вздрогнула и поднялась в сторону. Запястье было обвязано черной лентой. Казалось, за ленту кто-то дергает.
Женщина шагнула вперед. Рука поднялась, и вдруг позади женщины появилась большая тень. Рядом с женщиной встала громадная собака с налитыми кровью глазами. Черный поводок свисал с руки женщины и тянулся к шее собаки.
Датский дог доходил женщине до груди, а весил наверняка вдвое больше, чем она.
Собака беспокойно переступала, нервно встряхивая головой.
Женщина что-то сказала и выпустила из рук поводок, он упал на пол. Собака бросилась вперед, набирая скорость. Огромный зверь мощными беззвучными скачками несся к Йоне и Адаму. Мышцы перекатывались на спине и крестце, и секцию за секцией выхватывал из тьмы свет ламп.
Адам с Йоной попятились, подняли оружие – и тут в дальнем отделении коридора погасли лампы.
Молодую женщину скрыл мрак.
Невозможно стрелять, пока она стоит в темноте позади собаки.
Стучали когти, слышалось неровное дыхание пса.
Оба бросились в боковой проход, мимо висячих замков, которые поблескивали в свете ламп, но через пятнадцать метров уперлись в баррикаду из мебели и картонных коробок, предназначенных для переезда.
Теперь собачий лай послышался и с другой стороны.
Острая боль впилась Йоне в глаз. В голову словно воткнули раскаленный нож, а когда наконец выдернули, Йона на несколько секунд потерял способность видеть.
Из-за приступа мигрени он едва не выронил оружие.
Собака поскользнулась на бетонном полу, завернула за угол, увидела Йону и снова помчалась быстрее.
Йона поднял пистолет, крепко проморгался, чтобы лучше видеть, но мушка дрожала.
Было темно, но он все-таки выстрелил. Грохот гулко отразился от жести и бетона. Йона промахнулся, и пуля рикошетом отскочила от стен.
Собака приближалась мощными скачками.
Йона сморгнул и различил ее в подергивающейся картинке – острые уши и тугие, гладкие мышцы, широкие лопатки и сильные лапы. Палка стукнула об пол, когда он оперся плечом о гофрированное железо двери и снова прицелился.
– Йона! – крикнул Адам.
Мушка дрожала и плавала перед собачьей головой. Йона положил палец на курок. Прицел опустился на темное тело, послышался еще один выстрел, и пуля ударила собаке в грудь, прямо под шеей. От отдачи Йону отбросило назад. Пытаясь сохранить равновесие, он ударился рукой о стену, и дуло пистолета грохнуло по гофрированному железу.
Ноги собаки подогнулись. Тяжелое тело, устремленное вперед, рухнуло на пол, скользнуло по бетонному полу и ткнулось Йоне в ноги. Он, задыхаясь, опустился на колено. В глазах мелькали вспышки, колючая масса, которая пульсировала и расширялась.
Лапы собаки еще подергивались, когда Йона поднялся и подобрал свою палку.
Адам вскарабкался на баррикаду из старой мебели, свернутых ковров и картонок, запутался в велосипеде и упал по другую сторону кучи, ударившись головой о жестяную дверь.