Над гостевой кроватью красовался плакат, на котором Бьорн Борг целовал Уимблдонский кубок. На противоположной стене висела легкая полочка, уставленная фарфоровыми собаками.
Возле узкой кровати стоял старый угловой шкафчик с растительным орнаментом. На верхней плоской дверце – ручная роспись: этапы человеческой жизни, от колыбели до могилы. Мужчина и женщина стояли бок о бок на мосту, где каждая ступенька символизировала десятилетие. На верхней ступеньке возвышалась пара пятидесятилетних, а под мостом поджидала смерть с косой в руках.
– Чудесно. – Эрик посмотрел на Нестора, который оставался в гостиной.
– Я сплю в… м-маминой комнате. Я перебрался туда, к-когда…
Нестор странно выгнул шею, словно пытаясь увидеть что-то позади себя.
– Спокойной ночи, – сказал Эрик.
Он взялся за ручку, чтобы закрыть дверь, но Нестор придержал дверь рукой и испытующе посмотрел на Эрика.
– Б-богатым это не нужно, у бедных оно есть, а т-ты боишься этого больше смерти, – прошептал он.
– Нестор, я подустал для загадок.
– Богатым это не нужно, у б-бедных оно есть, а ты боишься этого больше смерти, – повторил тот и лизнул уголок рта.
– Придется мне ломать голову над отгадкой, – сказал Эрик и снова потянул дверь. – А теперь – спокойной ночи.
Эрик сел и оглядел утомительные медальонные обои с узором из каких-то гербов с завитушками, гирлянд, плюмажей из павлиньих перьев и сотен глаз.
Штора была уже опущена; он выключил свет, отогнул тяжелое ватное одеяло и лег, вдыхая прохладный аромат лаванды.
Эрик так устал, что всякие мысли ушли из его головы и потеряли четкость. Он уже готов был провалиться в сон, когда послышался тихий скрип. Кто-то пытался беззвучно открыть дверь.
– Что ты, Нестор? – спросил Эрик.
– Зацепка, – проговорил мягкий голос. – Я могу дать т-тебе зацепку.
– Я очень устал и…
– Священники думают, что это больше, чем сам Бог, – не унимался Нестор.
– Пожалуйста, закрой дверь.
В замке щелкнуло. Нестор отпустил дверь и на цыпочках прошел по паркету гостиной.
Эрик уснул. Во сне маленькая Мадлен встала у его кровати, подула ему в лицо и прошептала ответ на загадку Нестора.
– Ничего, – прошептала она и подула на него. – Богатым не нужно… ничего, у бедных нет ничего… а ты ничего не боишься больше, чем смерти.
Глава 104
Эрик внезапно проснулся от дуновения ветра, скользнувшего по лицу. Быстрый шепот – и молчание, едва Эрик открыл глаза. Темнота была непроглядной, и понадобилось несколько секунд, прежде чем он сообразил, где находится.
Он поворочался, скрипнул старый матрас, набитый конским волосом.
Эрик спал крепко, но даже во сне в нем оставалась готовность бежать, которая теперь взбудоражила его.
Может, это просто шумела вода в трубах; может, порыв ветра надавил на стекло.
Никакого шепота, в комнате тихо и темно.
Эрик задумался, не в этой ли комнате начался психоз Нестора, когда шум в трубах стал казаться ему голосами, бормотаньем старухи, что вычесывала перхоть из длинных седых волос и твердила: убивая близких, нельзя смотреть им в глаза.
Эрик понимал, что речь идет о собаке, которую Нестора в детстве принудили умертвить, но вздрагивал всякий раз, когда Нестор изображал скрипучий голос старухи.