– Речь идет о наблюдении, а не…
– Я могу совершенно точно сказать вам, что никто их тех, кто серьезно занимается клиническим гипнозом, не сделает этого, – громко проговорила Анна, глядя Йоне в глаза.
Глава 103
Надвинув шапку на глаза и опустив голову, Эрик прошел по мосту в Сиккле, обогнул зеленеющий Хаммарбюбакен, где Беньямин когда-то учился кататься на горных лыжах, и углубился в лес.
Передвигаться по Стокгольму и ни разу не попасть под камеру видеонаблюдения практически невозможно. Есть камеры, отмечающие скорость, вдоль трасс, камеры контроля в пунктах оплаты, камеры, что следят за безопасностью движения на перекрестках, в автомобильных туннелях и на мостах. Даже в магазинах, поездах, автобусах, на паромах и в такси установлены камеры. Круглые сутки идет запись на каждой станции автозаправки, на каждой парковке, в порту, в терминалах, на вокзалах и перронах. Банки, склады, торговые центры, галереи, площади, оживленные улицы, посольства, полицейские участки, тюрьмы, больницы и пожарные части находятся под наблюдением.
Эрик выбился из сил, мозоли на ногах лопнули. Он брел по лесу вниз, к Бьёркхагену.
Небо уже начинало темнеть. Ощущая дрожь в ногах, Эрик остановился в маленьком парке позади дома, где жил его старый пациент, Нестор.
По гравийной дорожке Эрик дошел до деревянной двери с потемневшей латунной щелью для писем. Эрик подумал, что фасад напоминает цветом мокрую пенорезину.
Окно кухни на нижнем этаже светилось.
С улицы просматривалась и гостиная. Эрик перешел к соседнему окну и увидел Нестора – тот сидел в кресле.
В остальном квартира казалась пустой.
У Эрика тряслись руки. Чувствуя, что он не в состоянии сделать больше ни шага, Эрик позвонил в дверь.
– Можно войти? – спросил он, как только Нестор открыл.
– Вот так неожиданность, – пробормотал Нестор. – Я сварю к-кофе.
Нестор впустил Эрика, запер дверь и скрылся в глубине квартиры. Эрик, кряхтя, снял ботинки, повесил измятый пиджак, ощутил запах собственного пота. Носки приклеились к стертым в кровь пяткам, отмороженные пальцы покалывало в тепле прихожей.
Эрик знал, что Нестор живет в этой квартире с детства. Потолки низкие, а дубовый паркет настолько изношен, что лак стерся. Везде безделушки в виде собак.
Эрик вошел в гостиную. Одна из диванных подушек облиняла до ниток, на низеньком столике – очки, кроссворд и большая статуэтка: гончие и мертвые фазаны.
На кухне Нестор выставил на стол чашки и полную тарелку печенья. На плите стояла сковорода с колбасой и картошкой.
– Ты говорил, что я могу попросить тебя об услуге, о чем угодно, – сказал Эрик, садясь за стол.
– Да, – важно кивнул Нестор.
– Я могу пожить здесь несколько дней?
– Здесь?
Скептическая мальчишеская улыбка появилась у Нестора на лице:
– Почему вдруг?
– Поссорился с подружкой, – солгал Эрик и сел.
– У тебя есть п-подружка?
– Да.
Нестор разлил кофе по чашкам и сказал, что в гостевой комнате есть застеленная кровать.
– Можно мне остатки картошки?
– Конечно, п-прошу прощения. – Нестор включил плиту.